поэма "Есенин и Ленин"

Есенин и Ленин

Сергей – молодой парень из деревни,
Что за триста верст отсюда,
Нес дух в себе старообрядчества древний,
Он шел хмельной походкой
По Петроградской стороне,
И если б не дождливая погода,
Он гулял бы до утра,
Но мокнут ноги, сыро,
Дует ветер и мерзким холодом отдает со двора.
Маяковский звал на водку с кокаином,
Гумилев предлагал покурить и обсудить дела.
Все отдавало серым финским сплином,
Да метель совсем дороги замела.
Он шел, укутавшись и пошмыгивая носом,
В карманах руки нес, да тетрадь с карандашом,
В голове стих очередной пророс,
Но ветер выдул рифму палашом.
И вот в словах, что в голове мерцают,
Встает образ грядущей буйной ночи –
То Зимний матросы сотрясают,
То Аврора пылко грохочет!
То новый мир встает из-за метели,
То новый свет предстает перед глазами,
И как в звуках нежно журчащей свирели
Всплывает образ, явленный стихами.
Страна вся раздираемая расколом,
Одни в других кидают огненную смесь,
И город и деревня огненным смогом
Разрушают все вокруг как есть.
Пусть тихий ветер, да поляна
Остаются там, где нет уж нас,
Наш век – кровоточащая рана,
Из которой течет времени глас.
Не уж то полчища кровавых печенегов,
И всадник за всадником проплывают вброд,
Он видит въявь не усыпленным глазом
Как в гневе колышется нивой рожденный народ.
Степная водь не внемлет слову,
С луною все, черт знает как.
Пусть ныне каждый возродится снова,
И в каждом вырастет Руссо или Бальзак.

И выплыл он как сновидение,
Совсем как явь, а может привидение,
Но живой совсем из мяса, плоти,
Проявленный, как манифест, озарение,
Он судьбе приказывает, не просит,
Он революции свет и проявление.
Его все ждали, как ждут Мессию,
Его прописали в газетах и книгах,
Его нашли и вверили ему Россию,
Заштопанную, потрепанную в дырках.

Он сотворен из уст рабочих и крестьян,
Он стон солдат на поле боя,
Он свет-подарок для землян,
Хоть не снимался для плэй-боя.
В нем свет и разум так сплелись,
Что не отличить в своем строении.
В нем искра и дух сошлись
В страстном любовном забвении.

Он с сопливыми детками катался на салазках,
И голова его блестела как поднос,
И прищур радостный всепознающих глазок
Растапливал самый сильный мороз.
Он пламенел, как пламенеют очи,
Он силу имел и мог сотрясать всю планету,
Он лампами врезался в пространство ночи,
Не приобретя заранее в планетарий билеты.

Из рифмы стихов и словесной картины
Выплывает герой мировой паутины,
Выплывает Ильич на громадном ковчеге,
За ним пляшут орды и орут печенеги,
За ним полчища воинов света,
За ними огни всепожигающего горизонта,
Тешится вечер в холодной неге,
Встречает внезапно Сергей рабочего мастодонта.

- Добрый вечер, Сергей! Не ожидал, -
Начал учтиво Владимир Ленин,
- Ты про меня стихи написал,
Да в поэме прямо написано «умер».
Как это понимать, Серега Есенин?
- Владимир Ильич… - Можно просто Володя!
- Я написал про время суровое,
Наполненное бетоном и дымными заводами,
А помнишь деревню, цветы, да коровы….?
Ту Русь, что в сердце своем я несу,
Где всегда недостаточно слов,
Где все очень просто, куда я хочу…
Да, написал я, что Ленин умер, ушел,
Чтобы не видеть, что под именем Ленина
Творятся дела и сбрасываются в котел
Бездарной кухарки господина Времени.

ВОСТОК (отрывок из книги "Агнисофия. Алая Заря")

(ко Дню Космонавтики и в память о том, что Гагарин совершил свой 108-минутный полет вокруг Земли на корабле "Восток")

Советский Союз на протяжении второй половины ХХ века был полюсом мировой глобальной системы, а на другом полюсе была Америка. Противостояние двух держав привела к обозначению СССР в глобальной политике Востоком, противостоящим Западу.
Спекулянты, предавшие советскую власть, полностью отдали себя в руки Западу, провозгласив Россию частью Западного мира. Таким образом, предатели связали свою губительную власть с понятием Запада, решив, что капиталистическая модель гарантирует им деньги и богатство.
С точки зрения либералов-западников, Восток является обозначением отсталых стран, подвергшихся колонизации. Западная ориенталистика или востоковедение создало целую систему для порабощения народов Востока, в том числе спекулируя религией. Востоковедение в советскую эпоху было дисциплиной, к которой относились весьма подозрительно, видя в ней орудие империализма. И это правильно, если рассматривать западную систему востоковедения. Советская власть нуждалась в квалифицированных кадрах востоковедов, поэтому перенаправила деятельность дисциплины на подготовку кадров для практической работы, обеспечивая нужды советской восточной политики.
Советская власть, превратившая коммунизм в догматику, насаждала страх в научной среде, жестоко наказывая за «увлечение изучением религиями» и запрещало вообще трогать этот вопрос. Такая позиция устрашения и жестокого наказания свойственна спекулянтам и малограмотным карьеристам, трясущихся за свои кресла и стремящиеся выслужиться «без лишних проблем».
Распад системы привел к наплыву буржуазных и религиозных многочисленных общественных теорий, заполнивших востоковедение лжеучениями и спекулятивными науками. Засоренность и упадок уровня научной подготовки, несмотря на почти полное поглощение дисциплины ложными теориями, привели противоположному движению мысли, стремящейся разобраться в том, где же все-таки истина.
Стремление к правде породило путь освобождения, подвергая критическому анализу все системы мировоззрений, подняв многочисленные источники знаний о Востоке и непосредственно восточные. Комплексный сравнительный анализ, основанный на филологических навыках герменевтики, привел к постижению глубинных смыслов учений Востока, искаженных колониальным господством и упадком культур. В тоже самое время, открылось новое отношение к диалектике материализма и исторической роли Ленина. Так были заложены основы новой концептуальной дисциплины – диалектики востоковедения. Диалектика востоковедения превращает дисциплину из орудия империализма в орудие пробуждения и освобождения угнетенных народов.

(иллюстрация - картина Н. Рериха из цикла "Знамена Востока")